Кто такой Семён Ремезов? Казак-самоучка? Или выдающийся картограф с мировым именем? На самом деле, и то и другое. В Тобольске его имя знает каждый: в честь Ремезова названа улица, площадь, а теперь и новый аэропорт. Но если вы в Тобольске впервые, то позвольте вам рассказать об этом человеке немного больше, чем можно узнать в Википедии.

Семёна Ремезова часто сравнивают с Михаилом Ломоносовым и Леонардо да Винчи. Это не случайно. Ремезов сочетал в себе картографа, зодчего, писателя, этнографа, историка, художника и даже инженера, и все эти роли удивительным образом дополняли друг друга.

Вы видите сейчас перед собой огромную красочную карту Тобольска и окрестностей. Здесь по центру изображен Тобольск, который расположился в устье одноименной реки. Мы мало знаем об этой карте, она хранится в книге, которая еще даже не оцифрована и не опубликована. Но мы точно знаем, что Семён Ульянович Ремезов очень любил Тобольск, и Тобольск встречается на его картах чаще всех остальных городов.

Семён Ремезов родился в Тобольске. Это было в далеком 1642 году. И всю свою жизнь он прожил здесь (за исключением командировок по государственной службе) и, более того, всю свою жизнь он посвятил Тобольску. Наверное, не случайно именно его имя набрало более 76% голосов, когда было народное голосование за название аэропорта. Он любил Тобольск, и тоболяки ценят его сегодня, хотя прошло без малого 400 лет со дня его рождения.

Но давайте начнем наш рассказ о Семёне Ремезове по порядку и пройдем по его жизненному пути. Что мы знаем о детстве Ремезова? Семён Ульянович — коренной тоболяк. Судя по стилю его сочинений, обучение проходило по духовным книгам. Ремезову свойственен высокопарный и мудрёный язык книжника-начётчика. Однако в его трудах есть и яркие образы, и народные выражения, в чём, без сомнения, проявлялась любовь Семёна Ульяновича к родному краю и его культуре, население и красоты которого он описывал в течение многих лет, порой, рискуя жизнью.

Вообще вся жизнь Семёна Ремезова была связана с риском. Начнем с того, что в 1668 году его приняли казаком в войско, предводителем которого был его отец, стрелецкий сотник. Два года спустя отца сослали в Берёзов, а сын остался в Тобольске.

Семён Ремезов был грамотным человеком, умел вести учет и мог составлять географические чертежи. Поэтому, когда несколько лет спустя его снова приняли на государственную службу, то сразу поручили быть ответственным за сбор урожая. Потому что в такой работе был необходим тщательный учет всех крестьян и их долгов, а также точное определение размера засеваемой земли. С этой целью Ремезова стали посылать в разные части Западной Сибири и Урала. Ремезов хорошо справлялся с поручениями, и тогда ему велели вдобавок к сбору урожая организовывать рыбную ловлю и собирать подати с местного населения — ясак. А по весне, когда вскрывался лед, Ремезов отправлял муку и крупы по рекам в Тобольск. Выполнив одно поручение, он, вместе с подчиненной ему сотней казаков, сразу приступал к следующему. Позже Ремезов описал свою жизнь и жизнь своих подопечных одним афоризмом: «Во все стороны летящая стрела — тоболян езда».

Семён Ульянович был государственным служащим, причем он нес ответственность за сбор урожая и уплату податей. Поэтому Ремезов, как никто другой, понимал значимость городских печатей, которые ставились на многих документах. Они придавали им юридическую силу и указывали на подлинность того или иного приказа. Особенную роль печати имели во взаимоотношениях с местным населением. Например, по приказу без печати они могли отказаться от уплаты ясака — или подати.

Поэтому к 1625 году все сибирские города и остроги получили из Москвы свои печати. Например, Тобольск получил печать с изображением двух соболей и между ними — стрелы остриём вверх с надписью: «Печать Царства Сибирского Города Тобольска». Ведь родина Ремезова считалась долгие годы столицей Сибири, и даже более пышный общесибирский герб повторял черты его печати.

Вообще все печати являлись единым комплексом эмблем со сходной символикой и статусом. Чаще всего на них изображали пушных зверей, например, белку или лисицу, и орудия охоты на них, такие как лук и стрелы. И Ремезов в своей «Служебной чертежной книге» собрал их воедино. Там же, как в атласе, он объединил составленные им в течение многих лет чертежи земель и городов Сибирских.

Вообще для всего научного мира Ремезов в первую очередь — картограф. А вот для тоболяков, которые гордятся своим кремлем, он прежде всего архитектор. Но строительство Тобольского кремля в жизни Ремезова было значительно позднее, а вот свой первый чертёж он выполнил в 1683 году, уже через год после поступления на государеву службу. И это был чертёж его родного города Тобольска. Ремезову на тот момент исполнился 41 год. Тогда же он принял участие в первой для себя переписи населения родного города.

Еще через четыре года Ремезов завершил работу над новым чертежом Сибири: это была первая карта Сибирской земли подобных масштабов — на ней было свыше шестисот географических наименований. При ее составлении Ремезов опирался как на собственные наработки, так и на чертежи других авторов, которые он изучил в Сибирском приказе в Москве. Ремезов приезжал в столицу по делам, связанным со строительством Тобольского кремля, и к тому моменту в столичном архиве скопилось уже 18 сводных настенных чертежей различных сибирских воеводств. Все они делались в разных городах Сибири различными мастерами-чертежниками и иконописцами-изографами. Ремезову же было поручено совместить все карты воедино и составить один подробный чертеж Сибирской земли. Так и получился «Чертёж всех сибирских градов и земель».

После этого в родном городе Ремезова признали настоящим мастером чертёжного дела, и все дальнейшие чертежи поручали именно ему. За свою жизнь он составил три картографических атласа, в которых изобразил как отдельные части Сибири, так и территорию от Москвы до Камчатки и от Ледовитого океана до стран Средней Азии. Это — «Хорографическая чертёжная книга», которой он занимался с 1697 по 1711 год, «Чертёжная книга Сибири 1701 года» и «Служебная чертёжная книга». Все они являются ценнейшими памятниками русской картографии. В историю России Ремезов вошёл прежде всего как картограф. Так государственные поручения помогли ему больше узнать о родной земле и развить свой природный талант.

Именно в «Чертежной книге Сибири» 1701 года содержится подробная карта с изображением города Тобольска и окрестных земель. И это не просто план! Ремезов составлял его, опираясь на собранные им в течение многих лет данные и созданные ранее схемы. Надо понимать, что Тобольск в те времена был фактически столицей русской Сибири, и карта, которую вы видите перед собой, именно ее и изображает. Кстати изображение Тобольска на фасаде аэропорта также отсюда. Множество рек и озер, городков и острогов — здесь была собрана вся необходимая для путешественника информация!

Однако карты Ремезова еще нужно уметь читать! Их можно сравнить с современной схемой метро: ими нельзя воспользоваться на земле, у них нет правильного масштаба, но по ним можно легко добраться из пункта А в пункт Б.

Карты Ремезова — это своего рода путеводитель по Сибири: в них много информации о том, за какое время можно добраться из одного места в другое, какими средствами — волоком, пешком, на лошади и так далее, и кого можно встретить на пути.

Следует обратить внимание, что на каждой карте Ремезова изображен компас. Современному человеку с непривычки бывает трудно понять, как читаются чертежи сибирского картографа, и компас в этом может помочь: чаще всего он повернут югом наверх, то есть большинство чертежей Семёна Ульяновича составлено, образно говоря, «наоборот».

Существует даже исторический анекдот о том, как карта Ремезова «Чертёж всех сибирских городов и земель» висела в императорском дворце на лестнице в качестве шуточного плаката, вместо обоев, а Петр Первый ради шутки по этой карте экзаменовал двоечников по географии. Всем казалось, что она нарисована вверх ногами, и никто не мог поверить, что реки и правда могут так странно называться: Чучуй, Пеледуй, Юзя и другие.

Но всё дело в том, что время создания этой карты и всего атласа Ремезова оказалось самым неудачным: именно в эти годы Петр I решил всё переиначить на европейский лад, и впервые в России стали появляться классические карты, построенные на геодезических данных и ориентированные на север. А подход Ремезова — это скорее подход дизайнера, чем ученого: его карты включают множество деталей, по ним легко можно сориентироваться, но они далеки от реальных масштабов. При этом реки — основа инфраструктуры, и Ремезов строит свои карты вокруг них, сшивая их по горизонтали и получая цельные участки от устья до истока.

И в наши дни ценители со всего мира выстраиваются в очередь, как за Джокондой, когда где-либо выставляют работы Ремезова.

Главное правило: смириться с тем, что у Ремезова всё не так: север не там и юг не там. Нужно просто найти розу ветров на карте и сориентироваться. Кстати, в нашем аэропорту роза ветров тоже есть — она изображена на полу у входа и содержит много интересной информации, например, пассажир может узнать, сколько времени добираться до Якутска на собаках, а до Москвы — на лошадях.

Сегодня мы смотрим на карты Ремезова, и складывается ощущение, будто бы он видел Тобольск и всю Сибирь с высоты полета самолета, как мы ее видим сейчас из иллюминатора. Именно так изображено устье реки Тобол. Оригинал чертежа можно увидеть в «Хорографической книге Сибири», а копию — в аэропорту Тобольска. Вообще вся «Хорографическая книга» состоит из сотни карт различных местностей Сибири, на которых в деталях изображены земли по берегам крупных рек.

Почему именно рек? Дело в том, что в те годы передвигаться на большие расстояния получалось лишь по воде. В связи с этим города и поселения в основном строились на берегах рек. При этом карты не основаны на математических расчетах и не ориентированы относительно сторон света — по сути, это очень подробные схемы водных «дорог» и их окрестностей. Кроме водоемов и населенных пунктов в картах этой книги содержатся описания и изображения гор, болот, лесов и так далее, а также сведения о местном населении и природных ресурсах.

В связи со сказанным, река Тобол у Ремезова течет просто справа налево, а не относительно сторон света. Тем не менее, более точной ее схемы до Ремезова не существовало и делал он ее с большой любовью и по собственному желанию, а не по заказу. Изображения этой реки он разложил на несколько страниц, что позволило ему подробнейшим образом изобразить ее изгибы и берега.

Кстати, в мультимедийном киоске перед вами река Тобол изображена полностью, соединенная из кусочков-карт Ремезова в единое целое.

По мере «написания» новых чертежей открывался еще один талант Семёна Ульяновича: всё чаще к нему обращались как к «изографу» — так называли древнерусских живописцев. Например, в 1694 году Ремезов с помощниками расписал «золотом и красками» выносную часовню, которую устанавливали на лед Иртыша на праздник Богоявления. А еще через год он изготовил, сшил и мастерски расписал семь знамён для конных и пеших полков. Художник не пожалел для этого своих сбережений и купил краски, золото, серебро и материал самостоятельно, однако тобольские власти эти расходы не возместили, что весьма огорчало Семёна Ульяновича.

Сейчас эти знамёна хранятся в Музеях Московского Кремля и до недавнего времени были известны как «Знамёна Ермака». А тогда, спустя немного времени, Ремезову под своими же знамёнами пришлось отправиться в поход на защиту южных рубежей воеводства в отряде тобольского дворянина А. Кляпикова. Путь его шел через Ялуторовск к Воскресенскому городку, где завязался жестокий бой с неприятелем. Русский отряд одержал полную победу. По возвращении домой Ремезову, как художнику, конечно же, поручили составить чертеж земель противника и новое изображение Сибири. И, как военный, Ремезов в деталях указал на карте, помимо прочего, особенности ведения боя, расположения войск и укрытий.

Изобразительный талант Ремезова отражается на любых его чертежах: изображения церквей, деревенских домиков и даже животных можно найти на каждой странице его работ. Особенно ярко виден стиль Семёна Ульяновича в «Сибирской летописи», где каждый абзац сопровождается детальной иллюстрацией. Писал он и картины, однако, к сожалению, до нашего времени не дошло ни одной.

Архитектурная деятельность Ремезова связана с возведением каменного Тобольского кремля. Семён Ульянович подключился к строительству на втором этапе, когда часть зданий и стен уже была готова. Он разработал пять вариантов общего проекта кремля, составил сметы на строительство, и с последним вариантом отправился в Москву, чтобы больше узнать об особенностях каменного зодчества, ведь в Сибири основным материалом всегда было дерево.

В столице Ремезову и двум его сыновьям показывали лучшие образцы русской и западноевропейской архитектуры, особенности работы со строительными материалами и инженерного искусства. Закончив обучение, 56-летний Семён Ульянович получил грамоту, по которой стал главным строителем каменного Тобольского кремля. За последующие 17 лет Ремезов построил в кремле четыре основных здания: Приказную палату, Гостиный двор, Вознесенскую церковь и Рентерею.

Но занимался он не только государственно стройкой. Для решения острой проблемы регулярных городских пожаров Ремезов разработал несколько типовых проектов каменных домов. Которые в будущем существенно упростили жизнь обычных горожан.

Уже будучи архитектором и автором «Хорографической» и «Чертежной» книг Сибири, Ремезов собрал свои чертежи и наработки в один большой труд. Он назвал его «Служебной чертежной книгой» и работал над ним до самой своей смерти. В нее и был включен «Чертеж Тобольского кремля».

Надо сказать, что первые сто лет своего существования весь Тобольск был деревянным, но в связи с частыми пожарами было принято решение сделать его центр каменным. Именно Семёну Ремезову было поручено разработать подробный план перестройки центра города и составить смету возможных расходов. Пожалуй, в Сибири впервые был заранее составлен такого рода инженерный расчет. В смете даже указывалось, сколько может потребоваться бочек извести, щебня, песка и прочих строительных материалов. Всё это было занесено на бумагу и показано на нескольких детальных чертежах, с которыми Ремезов поехал в Москву для утверждения проектов.

Научившись в столице новому, Ремезов вернулся на родину, что, кстати говоря, и в те далекие времена было нечастым явлением: многие стремились остаться в столице. По возвращении в Тобольск, Ремезов, вооружившись новыми знаниями, продолжил начатое до него строительство, которое велось под руководством других зодчих, а также построил еще не одно каменное здание в родном Тобольске.

Перед вами чертеж храма, выполненный Ремезовым. Это один из множества чертежей подобного рода, собранных автором в своей «Служебной чертежной книге». К сожалению, далеко не всегда можно с уверенностью сказать, где находятся оригинальные здания и существуют ли они, либо чертеж так и остался чертежом, не воплотившись.

Данная схема интересна тем, что архитектурный стиль храма очень отличается от стиля Тобольского кремля, архитектором которого был Семён Ульянович, однако отвечает стилю эпохи Петра Великого. К сожалению, до сих пор не удалось установить, был ли он построен.

Но мы можем увидеть другой храм, в возведении которого принимал участие Ремезов и который сыграл немалую роль в его жизни. Это Софийский собор с оградой — первое каменное сооружение Тобольска. В его деревянном предшественнике была огромная библиотека, благодаря архивам которой мы теперь знаем Ремезова в том числе и как историка! Ведь именно здесь он изучал многочисленные записи и сибирские летописи для составления собственных трудов.

Семёна Ремезова всегда интересовали сведения о завоевании Сибири и походах Ермака, а также описание коренного населения этих земель. Он изучил более ранние сибирские летописи, а также опрашивал знающих людей, чтобы уточнить сведения предшественников. Свои наработки по данному предмету он изложил в богато иллюстрированной «Истории Сибирской».

Ремезов с сыновьями начал писать ее в 1697 году и стал первым летописцем, который дополнил свои записи многочисленными детальными иллюстрациями. Конечно, «История Сибирская» не была достоверной: необычайный великан, таинственные бессмертные звери, жрецы и чудесные видения идут наряду с историческими событиями. Но именно из ремезовской летописи историки впервые узнали о метеорите, который дал название городку на Иртыше, и получили ценные этнографические сведения.

Кроме того, собственную летопись Ремезов дополнил найденной им в Кунгуре в 1703 году анонимной «Летописью Сибирской краткой Кунгурской». Также Ремезов — автор еще нескольких сочинений по истории Сибири, которые он писал, начиная с 1690-х годов.

Первые русские картографы-чертежники вышли из рядов художников-иконописцев, часто совмещавших обе профессии. Не был исключением и Ремезов, глубоко религиозный человек. К сожалению, точных сведений о том, был ли он иконописцем, нет. Однако художественное оформление «Истории Сибирской» и рисунки на многочисленных картах говорят о многом. Кроме того, не стоит забывать, что большие настенные карты писали на полотне, а не на бумаге. Таким образом, работа картографов отличалась от черчения в современном понимании и приближалась к труду художника, а художник в XVII веке в большинстве случаев обучался прежде всего иконописи и назывался кстати «изографом».

К сожалению, достоверно ни одна из икон Семёна Ульяновича не дошла до наших дней. Однако есть сведения, что Ремезов обучился иконописи самостоятельно, опираясь на богатое собрание церковных рукописных книг и икон Софийского собора в родном Тобольске. Даже существует мнение, что при строительстве нынешней версии Софийского собора — каменной — Ремезовым была написана икона «Насаждение Древа Сибирского (София Премудрость Божия)».

Икона «Насаждение Древа Сибирского» или «София Премудрость Божия» была написана при строительстве нынешней, каменной версии Тобольского Софийского собора. Считается, что ее создателем также был Ремезов, хотя это и не доказано.

Однако, как весьма религиозный человек, Ремезов, без сомнения, мог быть ее автором. Икона несет в себе множество глубоких смыслов, говорить о которых можно очень долго. Здесь и дерево, у корней которого стоят царь Иван Грозный, митрополит Дионисий и Ермак: именно при них совершилось присоединение Сибири. Там и чаши вместо плодов на ветвях этого дерева с фигурами первых шести сибирских архиереев, списки и краткие жизнеописания которых Ремезов в свое время составлял самостоятельно. Наконец, над древом сибирским — находится икона с изображением Иоанна Предтечи, Богоматери, Христа и «Святой Софии», что в переводе с греческого означает «Премудрость Божия».

Думается, что лишь талантливый человек, обладающий образным мышлением, знающий традиции и историческое прошлое своего края мог придумать и воплотить подобный сюжет.

При написании исторических трудов и составлении карт Ремезов проявил себя не только как историк и писатель, но и как этнограф. В своих очерках и на картах Ремезов описал одежду разных народов, указал, какие территории они населяют, на чём передвигаются, чем питаются и кому молятся. Также он дал точную численность населения разных городов и деревень, количество мужчин и женщин, род их деятельности и многое другое. Все эти данные он собирал в большинстве случаев сам, направляясь из одной местности в другую как по долгу службы в ходе сбора урожая, так и по заданию государства в связи с составлением карт Сибири.

В итоге им, в числе других карт и чертежей, была создана самая настоящая этнографическая цветная карта, на которой он обозначил границы около 90 «земель», населенных сибирскими народами и их соседями. Кроме того, Ремезов стал первым исследователем, перерисовавшим древние наскальные рисунки со скалы Пи́санец (или Писаный Камень), расположенной в восточной части современной Свердловской области на берегу реки Ирбит. Всё это стало ценнейшим материалом для будущих этнографов и антропологов.

Эту карту Сибири вы наверняка видели в аэропорту: в бизнес зале или экспозиции, в детской комнате или кафе. Почему же именно она легла в основу дизайна аэропорта?

Цветной чертеж Сибири — самая узнаваемая и яркая работа Семёна Ремезова. Картограф изобразил на ней земли, такие же разнообразные, как цвета его палитры. У каждой из них на чертеже — свой оттенок, за которым стоит история и культура целого народа: большого или маленького, существующего до сих пор или уже исчезнувшего.

Чертеж хранит множество загадок и имеет немало отличий от современных карт, но именно в этом и есть его изюминка! Ведь он сохранил для потомков исчезнувшие географические наименования и отразил представления русских людей XVII века о своих соседях.

На карте есть диковинные земли. К примеру, на юге — это земля Гурленская, а на севере — легендарная Юнгория и некие «самоеды» множества видов, от немирных до гиндинских. И даже такая очевидная на первый взгляд земля, как Владимирская, не имеет к городу Владимиру никакого отношения. А уж маленькая земля Кыштымская на реке Оби и вовсе заслуживает отдельного исследования.

Познакомьтесь с Сибирью ближе с помощью интерактивного экрана в экспозиции аэропорта! Здесь вы можете узнать, кто считает лебедя своим предком и где шили одежду из рыбьей кожи. Какой народ подавал на стол вместо чая кислое молоко и почему ненцы называют себя детьми оленя.

Будучи в Москве в конце 1690-х годов, Ремезов познакомился с Андреем Виниусом: именно он дал ему задание составить чертеж Сибирской земли. Спустя несколько лет, когда началась Северная война, Петр I поручил Виниусу, как своему сподвижнику и другу, увеличить производство пушек, металла и пороха. Для этого Виниус отправился на Урал и далее. В Тобольске он вновь встретился с Ремезовым. Как мастер на все руки, Семён Ульянович должен был принять участие в решении новой для него, но ответственной и важной для государства проблемы: ехать в Кунгурскую землю для того, чтобы составить подробный ее чертеж, где обозначались бы направления течения рек, какие суда могут по ним ходить, где расположены пороги и так далее, иными словами, вся информация, необходимая для того, чтобы отправлять готовые пушки к месту назначения.

Именно в этой поездке по пути из Тобольска в Кунгур Ремезов посетил археологический памятник: скалу Пи́санец (или Писаный Камень) на реке Ирбит с изображенными на ней петроглифами. Ремезов называет эти рисунки «таврами», то есть знаками, «снятыми с камней», и пишет об этом так: «Списано сие древних лет чудское письмо с Камени писанца... с плиты гладкой, подмостясь над рекою Ирбит». Такие рисунки встречаются в Уральских горах довольно часто и в течение многих лет изучаются историками, но конкретно эти записи впервые перерисовал именно Ремезов.

Как уже говорилось, с началом Северной войны появилась необходимость в создании мощной артиллерии. И тогда Петр I впервые обратил внимание на Урал как место будущего производства орудий. Там уже были заводы, но они производили мало пушек, и доставка готовых орудий не была налажена.

Во главе производства необходим был надежный человек. Им и стал Семён Ремезов: прежде всего, ему поручили выяснить, по каким рекам можно доставлять орудия к месту назначения. В то же время он создал проекты металлургического и порохового заводов. По его чертежам были созданы артиллерийские орудия, ядра и множество приспособлений для их изготовления. Также Семён Ульянович принимал участие в поисках, как тогда говорили, «сели́трянных земель» и непосредственно в изготовлении селитры, необходимой для создания пороха. За его активную деятельность в данной сфере историки по праву считают Ремезова основоположником инженерной графики в Сибири и на Урале.

Вернувшись в Тобольск, Ремезов продолжил поиск месторождений селитры и проектировку порохового завода. Пока точно не известно, чем именно занимался Семён Ульянович в последние годы своей жизни. По некоторым данным, он мог проявлять себя именно как инженер, работая над фортификацией Омска.

Уже не раз говорилось о том, что Семён Ремезов в связи с Северной войной ездил по Сибири и изучал инженерное дело, чтобы организовать производство пушек. При этом он начертил не только множество карт, но и схемы орудий.

На чертеже, который вы видите перед собой, изображены, по записям самого Ремезова, ядро и пушка, но точное их наименование не сохранилось. Однако это лишь один чертеж орудия из многих, собранных Семёном Ульяновичем в своей «Служебной чертежной книге», где есть пушка и «восьмифунто́вая немецкого весу», и «шестифунто́вая», и многие другие.

Кроме того, как инженер, он не только изображал орудия, но и давал точные указания размеров в разных плоскостях и комментарии к изделию, чтобы, по его словам, «чертеж с этим ядром во всём — и длина, и ширина, и толщина — были бы сходны». Сказывались здесь и дотошность картографа, и талант художника. Причем подкрепленные полученными в столице знаниями, которые Ремезов, вернувшись, умело применял у себя на родине.

Северная война наложила отпечаток и на деятельность Семёна Ремезова: он освоил инженерное дело и стал чертить не только карты, но и схемы орудий и металлургических производств. В его «Служебной чертежной книге» есть чертежи, сделанные им на Каменском заводе, расположенном в современной Свердловской области. Ведь именно здесь впервые был отлит чугун и выпущены уральские пушки.

На своих рисунках Ремезов также подробно воссоздал картину доменного производства металла и изготовления селитры. Иллюстрацией этого и является рисунок-чертеж, который вы видите перед собой. Вероятнее всего, на нём изображен «Чертеж бути и слани и железного дела и свай», под которым Ремезов не только объясняет строение производства, но и расписывает количество необходимых работников, а также их должности и жалование.

Недаром историки и техники считают Семёна Ремезова одним из основоположников инженерной графики в Сибири и на Урале.

Когда Ремезов решил написать собственную летопись Сибири, он так же, как и при составлении карт, опрашивал сведущих, «бывалых» людей. Так в его «Историю Сибири» попали мифы и легенды разных народов, которые точными историческими данными назвать трудно, однако с художественной точки зрения они заслуживают внимания. Поэтому можно сказать, что в летописи Ремезов проявил себя не только как историк, но и как писатель. Без сомнения, сказывалось и его увлечение народными историями о походах Ермака, которого Ремезов описал в популярном тогда стиле житий святых, со множеством образных выражений и красивых стилистических фигур.

Очень интересна с художественной точки зрения и «Служебная чертежная книга». В этом атласе Ремезов не только объединил созданные им ранее чертежи и планы, но и дополнил их множеством разнообразных текстов. В частности, рассказами о народах и более абстрактными собственными размышлениями, например, о науке, а также написал «Писание до ласкового читателя», где подробно изложил ход работы над книгой.

«Воздух над нами весел, и в мерности здрав, и человеческому житию потребен. Ни добре горяч, ни студен... Земля хлебородна, овощна и скотна, кроме мёду и винограду ни в чём скудно. Паче всех частей света исполнена пространством и драгими зверьми бесценными. И торги, привозы и отвозы переполнены. Рек великих и средних, заток и озёр несчётно. Рыб изобильно множество. Руд, злата, серебра, меди, олова, свинцу, булату, стали, красного железа, и всяких красок на шелка, и каменей цветных много и от иноземцев сокрыто, а сибирянам неразумно. Делится же Сибирь на многие части: к полудни, и к западу, и вкруг всей — высокие каменные горы, безводные песчаные и малопроходные степи и простые жаркие места. В полунощи же — в море льды и стужи жестокие, а жителям удобные. По берегу же — тундры и степи снежные…»

Этот фрагмент у Ремезова назван «Похвалой» Сибири. Между строк, написанных практически стихами, пусть и на трудном для восприятия современного читателя языке, чувствуется любовь Ремезова к родному краю, его восхищение богатством сибирских земель, куда относительно недавно вступила нога его соотечественника Ермака. Эти земли еще не изведаны им, хотя их описанию и путешествиям по Сибири Семён Ремезов посвятил почти половину своей жизни. Этот своего рода «гимн Сибири» можно считать одним из наиболее ярких примеров его художественного творчества.

Чертеж города Тобольска — не просто карта: это подробный план, которому уже больше 300 лет!

На нем отмечены и пронумерованы не только улицы, площади и церкви, но и сараи, погреба, кузницы. Интересно, что Ремезов подписал даже окружающие город покосы, причем указал, каким именно государственным служащим они принадлежат: например, «боярским детям» или «конным казакам». Обозначил он и места рыбной ловли (или «неводы»), «лес черный и болота», «деревни русские», «луга и пашни татар».

Ремезов наполнил этот чертеж и другими любопытными деталями. Если приглядеться, то на реке под основным планом города можно увидеть пристань с кораблями, а над ней, совсем недалеко от Тобольского кремля, — юрты. Правее, возле надписи «устье Тобола», Ремезов изобразил стрелу, но к войне она не имеет никакого отношения, а лишь указывает направление течения реки Иртыш.

Иначе говоря, по чертежу Тобольска можно провести целую экскурсию в прошлое и узнать множество бытовых подробностей о жизни старого города и его окрестностей.

Вы видите перед собой три карты: на одной — русская Сибирь со своей столицей Тобольском. На другой — озеро Байкал, а на третьей — Нерчинск с рекой Амур. Иными словами, здесь — русские земли от Урала до Дальнего Востока крупными мазками: ведь это лишь малая часть того, что сделал Семён Ремезов для Сибири как картограф. Он составил настоящий справочник-путеводитель, ценность которого — в деталях.

Например, изучая карту Иркутских земель, вы прежде всего увидите, что Байкал назван морем: это не ошибка, именно так в те времена называли это большое озеро. Если вы посмотрите на левую верхнюю часть карты, то можете узнать, сколько дней и по какой дороге добираться пешим ходом до Баргузи́нских вершин и где по пути остановиться на ночлег — такие места отдыха называются зимовьями. На другом берегу Байкала на дороге из Иркутска в Верхоле́нский острог (современный город Верхоле́нск) вам могут встретиться «коче́вья братских (или бурятских) людей», а левее — «жильё яса́шных тунгусов». Если же вы отправитесь в путешествие по карте водным путем, из Байкала по единственной вытекающей из него реке Ангаре, то у ее истока увидите желтое пятно — некий «Камень», известный в наши дни как Шаман-камень: сейчас от него видна лишь верхушка, а во времена Семёна Ремезова он представлял собой целый каменный остров, который до сих пор сдерживает воды Байкала.

И это — далеко не все детали ремезовского «путеводителя». Например, в верхней части карты есть надпись: «по реке Хило́к в прежние годы ходили малыми судами». Также указано, сколько верст займет переход между устьями рек, впадающих в Байкал. И по всему чертежу — подписи, как долго путешественник будет добираться телегами или вьючными животными через горные хребты и степи до самого Китая.

На карте Нерчинска и его окрестностей наибольшее внимание привлекает Великая Китайская стена. Здесь она находится в верхней части чертежа. Ремезов обозначил торговые пути до самого Китая и даже по его земле, указав в том числе и ворота, через которые можно попасть в Китайское царство.

Например, путь от Пекина до Байкала идет через первые ворота и затем через пустыню Го́би. А из Нерчинска в Китай можно попасть через вторые ворота, обойдя вдоль рек пустынные места.

На этом чертеже множество трудных для чтения названий, вроде рек Талю́хо, Су́лхо, Лво́хо, Дунжинся́н, оригиналы которых еще нужно поискать. Есть и неясные подписи, вроде «река Горбица, а на ней с китайцами граница», при этом сам Китай находится в другом конце карты. Чем не материал для исследований?

Однако не вся карта говорит с нами загадками: «торг Кореи с японцами» или «граница корейцев с китайцами» вряд ли вызовет вопросы. Также не трудно догадаться самостоятельно, что Нангеса́к в левом верхнем углу — это, очевидно, японский город Нагасаки, а гора Тенжи́н над Китайской стеной — по-видимому, Тянь-Шань. Изучая чертеж, можно сделать и самостоятельные открытия, к примеру, заметить, что недалеко от города Нерчинска (центра забайкальских земель) расположена небольшая слобода Читинская. А теперь это город Чита.

В «Чертежной книге Сибири» содержатся десятки подобных карт, на которых вас ждет множество открытий. А чтобы полистать страницы чертежей — не обязательно ехать в архив: в нашем аэропорту есть мультимедийный киоск, где в ожидании регистрации на рейс пассажиры могут познакомиться с наследием замечательного картографа, этнографа и историка Семёна Ремезова.

«Чертеж земли Сургутского града» удивительно красив сам по себе: синяя река, желтые и зеленые деревья, витиеватые надписи, роза ветров, крепость Сургутская с маленькими церквями и башенками… Всё это создает ощущение продуманной композиции, и кажется, что перед вами — картина, а не географическая карта.

Ремезов при составлении своих чертежей нередко пользовался материалами предшественников, изучал архивы как в Тобольске, так и в Москве. Однако перед составлением чертежа Сургутских земель Семён Ульянович лично исследовал эти места. Ученые утверждают, что окрестности и само русло реки Вах (притока Оби в верхней половине чертежа) никто до Ремезова не изображал настолько подробно. Здесь его рукой прочерчены обходные пути — пунктирные линии с подписью «волок». С их помощью путешественник мог обойти заболоченные места или перейти по суше от одной реки к другой.

Сургут и его окрестности стояли в окружении болот еще долгие годы, до тех пор пока геологи не обнаружили здесь нефть. И теперь на берегах Оби и ее притоков выросло множество городов, соединенных федеральными трассами.

Однако над болотами возвышаются не только дороги, а еще и материк Тобольской горы: он находится в нижней половине чертежа. Дело в том, что река Тобол связала две местности: одноименную столицу Сибири и современный нефтяной регион, т. к. дала название прилегающим к нему землям, протянувшимся вдоль Иртыша. Это и есть Тобольский материк. Название кажется поэтическим, но придумал его не Ремезов: до сих пор «материком» в болотах Западной Сибири называют возвышенность, которую не затапливает во время половодья. Сейчас этот материк является природным заказником, где охраняются редкие виды животных и растений, и занимает территории Тобольского и Уватского районов Тюменской области. Возможно, его название было определено и тем, что во времена Ремезова Тобольск считался столицей Сибири и даже едва ли не центром Вселенной. Но об этом — чуть позже.

«Аллегорический план Тобольска» очень необычен. Он напоминает то ли картину, то ли икону, то ли иллюстрацию из художественной книги. На нем есть и улицы, и дома, и кремль, как на обыкновенной карте, однако главное в этом плане — символы. И самый яркий из них — ключ. Он открывает для России Сибирь, ее горизонты и необъятные богатства. Слева от него Ремезов изобразил квадра́нт, но не простой, а символический: обычно этот прибор использовали для определения географической широты места, но Ремезов с его помощью охарактеризовал еще и климат Тобольска, от «пламенного» летом до «холодного» зимой. Над планом, вверху, изображено «всевидящее око», а внизу — Божия ладонь. Так Ремезов символично показал заботу Всевышнего о городе. В центре плана помещен герб города Тобольска в виде круга с двумя соболями, разделенными стрелой: соболи были главным богатством Сибири, разделяющая их стрела — орудием охоты на них, а всё вместе символизировало главное богатство этих земель. Над гербом изображена корона, и это неспроста: Тобольск долгое время считался столицей русской Сибири, так что даже его герб вскоре стал общесибирским гербом. Кроме того, на плане изображены три меча, которые означают союз трех родов войск — стрельцов, кавалерии и пехоты. Они упираются своим основанием в одну точку, и это тоже не просто так: здесь изображены здания, занимаемые военными приказами.

Кроме того, поверх чертежа нанесены надписи, одна из них — «Ре́бра се́верова град царя великого». Городом Великого Царя, то есть Бога, называют город Иерусалим, и «рёбрами северными» — народы к северу от него. А для Ремезова Тобольск был почти как Иерусалим для мира. Он воспринимал родной город по отношению к Сибири — как столб света и как центр просвещения. Даже на плане изображен такой столб с огнем наверху — на территории Софийского собора. Ремезов назвал его «светильником веры»: дело в том, что огонь или лампа — это символический образ человека, который несет «свет веры» к людям, еще не просвещенным рассказами о Боге. А Сибирь в своих трудах Ремезов называл «подобием мирного ангела», то есть ангела, который способствует установлению мира и благополучия в стране.

В нашем аэропорту, в бизнес-зале, можно увидеть бивень мамонта, который пролежал в вечной мерзлоте 30-40 тысяч лет. Он находится в основе экспоната под названием «Ремезов» и к нему примыкает панорама города Тобольска, а также взлетающий над ней самолет. Эти детали повторяют изгибы бивня и выполнены из красного дерева, куда нанесены очертания из простой поделочной кости (це́вки). А внизу — вырезана лаконичная подпись. Таким образом, композиция связывает тобольский аэропорт, Ремезова и косторезное мастерство воедино. Но какое отношение сибирский картограф имеет к косторезному искусству?

Дело в том, что бивни мамонта до сих пор считаются одним из лучших материалов для резьбы по кости. А Семён Ремезов во время одной из экспедиций обнаружил скелет этого огромного животного. Мамонт лежал на боку и был настолько большим, что Ремезов, стоя внутри и вытянув вверх секиру, не смог достать до его ребер. Говорят, что он собственноручно организовал доставку скелета в Тобольск, а затем собрал его и установил для показа всем желающим. Позже скелет был отвезен в Петербург в Академию наук, где вскоре погиб во время пожара.

Мамонтов называют «брендом Сибири». Во времена Ремезова и ранее местные жители считали мамонта подземным зверем и даже олицетворением зла, победить которое можно было, если вытащишь торчащие из земли «рога», то есть бивни. Подтверждением этой легенды был тот факт, что если по весне высокие берега Иртыша или Тобола обрушивались, то в отвалах находили бивни и думали, что это именно мамонт «подгрыз» берег и был причиной обрушения. В том числе поэтому еще в начале ХIX века на севере Сибири добывали больше 30-и тонн мамонтовой кости в год, которую затем использовали в косторезном ремесле.

Это необычное искусство живо до сих пор. В Тобольске находится одна из самых известных косторезных фабрик, а также много частных мастерских. Косторезному делу профессионально обучается молодежь, например, в Тобольском многопрофильном техникуме, а для многих школьников и взрослых оно является любимым хобби. Если же вы захотите познакомиться с косторезным мастерством лично, то можете побывать в бизнес-зале аэропорта и увидеть экспонат «Ремезов» своими глазами. Или же посетить Тобольскую фабрику художественных косторезных изделий, где ежедневно проводятся экскурсии. Вы сможете посетить все производственные цеха и увидеть весь процесс изготовления, а затем посетить музей, где находятся различные экспонаты, от брелоков до объемных скульптур, как современных, так и столетней давности.

Семён Ульянович Ремезов сочетал в себе писателя, этнографа, историка, картографа, инженера, художника и иконописца, и все эти роли удивительным образом дополняли друг друга: талант писателя помогал ему составлять качественные исторические и этнографические записи, которые невозможно отделить от картографии, картограф — это художник, а художник в те времена — был также иконописцем. Инженерному же делу и архитектуре Ремезов обучился, используя полученные ранее знания в других областях. Недаром его называют сибирским Леонардо да Винчи!

А мы завершаем наш аудиогид словами самого Семёна Ульяновича Ремезова из его «Истории Сибирской»: «Конечная. До этих мест доплыв, словесные паруса спустив, в надёжной пристани истории охотно остановимся».

Давным-давно, когда по рекам путешествовать было удобнее, чем по дорогам, а верный путь указывали звёзды, а не карты, жил-был на свете один человек. Все его уважали и по имени-отчеству величали, Семёном Ульяновичем, а по фамилии — Ремезовым. Жил он в славном городе Тобольске, который на берегу реки Тобол стоит, в Сибири.

Семён Ульянович свой родной край очень любил и много ради него добрых дел совершил. Например, однажды, когда на его родную землю враги напали, он надел доспехи, взял меч, лук да стрелы острые, и с войском отправился прогонять неприятеля. А после, по приказу государеву, Семён Ульянович считал, сколько дани в казну царскую отправить нужно, да сколько людей в государстве проживает и чем занимается.

А однажды нашему царству-государству пушки новые понадобились. Тогда начертил Семён Ульянович новые пушки, а материал для них в горы сибирские сам искать отправился.

Было у Семёна Ульяновича дело любимое — очень ему нравилось рисовать. Мог он и портрет написать, и часовню деревянную красками разрисовать, и даже флаги-знамёна для русских воинов раскрасить, а потом в книги те рисунки перенести. И вот однажды друзья говорят ему: «Нарисуй ты, Семён Ульянович, карту нашего славного города Тобольска! Чтоб на ней все дома да храмы стояли, где какие улицы проходят — видно было, а ещё чтобы реки наши быстрые, да леса наши зелёные, да горы наши высокие красовались». Вот так и нарисовал Семён Ульянович свою первую карту. И так эта карта всем понравилась, что стали его просить и другие карты рисовать, чтоб не только тобольские дома да храмы, горы да реки видно было, но и всей Сибири красо́ты запечатлелись.

А после Семёну Ульяновичу и другое дело, для родного города полезное, поручили: каменный кремль построить нужно было, чтобы не уничтожал пожар дома да храмы деревянные. А для того следовало чертежи и планы чертить, да сосчитать, сколько камня добыть, и бочек белой извести замесить, и металла заготовить. Всё это сделал Семён Ульянович с большим старанием, а после поехал в Москву каменному делу учиться.

Прослышал царь Пётр о том, какой Семён Ульянович замечательный мастер карты рисовать да проекты составлять, и позвал его к себе в гости. Приехал Ремезов в Москву и пошел к царю во дворец кланяться. А царь ему и говорит: «Обучим мы тебя дома каменные строить. А ещё начерти ты, Семён Ульянович, карту, чтоб на ней не только твой родной город Тобольск стоял, а чтоб всю Сибирь с ее горами да лесами да реками видно было».

Дали в Москве Семёну Ульяновичу чертежи сибирские и скопировал он их старательно. А как в родной Тобольск вернулся, так составил большую книгу Чертёжную, куда и свои, и чужие карты поместил, и пути-дороги сибирские с городами большими и малыми указал, и народы различные обозначил. Ведь недаром всю жизнь свою Семён Ульянович по долгу службы по Сибири путешествовал, да что где расположено записывал, да с жителями земель неизведанных разговаривал. И получилось у него не одна, а три книги важные, каких никто раньше о земле Сибирской не составлял.

Вот потому с тех пор и по сей день Семёна Ульяновича сибирским картографом и величают. Помнят его в родном городе Тобольске, где в честь Ремезова улица, площадь, а теперь и новый аэропорт названы. Ведь он славный город Тобольск своим именем прославил и историю его и всей Сибири в своих книгах сохранил.